Николай Иванович  Бирюков,

доцент кафедры философии

Международно-правового факультета МГИМО-Академии:

Еще раз о «Философском поезде»

– Николай Иванович, в прошлый раз («ЭФГ» № 42, 2008 г.) мы затронули с вами тему Философского конгресса. Давайте еще раз вернемся к ней. Вы упоминали о «Философском поезде», расскажите об этом подробнее, пожалуйста.

– Этот конгресс стал очень важным для российских философов. До этого, в советское время, Россию на таких мероприятиях представляли скромные делегации, – у нас же были проблемы с выездом за границу. Нужно было получить специальное разрешение. Сейчас всё изменилось.

Я участвовал в четырех конгрессах. Один из них проходил в Москве – в 1993 году. Тут наших участников было подавляющее большинство. А в последнем конгрессе участвовало более 170 человек.

Предыдущий конгресс проходил в Стамбуле. Тогда мы из Новороссийска приплыли по Черному морю в Стамбул на пароходе. Жили мы в гостинице, окна которой выходили на Босфор. На то, чтобы провести следующий конгресс, претендовали Афины, куда тоже можно приплыть пароходом. Мы пожалели о том, что этого не произошло. В Сеул пароходом не приплывешь. Так родилась довольно бредовая идея – арендовать поезд. И по окончании конгресса состоялась такая акция, как «Философский поезд». Примерно 70 человек – в основном российские участники и 13 человек иностранцев (среди них видный деятель Международной ассоциации философских обществ, бывший президент ассоциации, директор Парижского института философии) по Транссибирской магистрали проехали из Владивостока в Москву. Ехали мы 2 недели. У нас было 3 своих вагона и 4-й вагон-салон (последнее оказалось не очень практично из-за шума). Мы останавливались во всех больших городах, где проходили конференции, экскурсии.

Для Русской идеи вот так прокатиться через всю Россию, посмотреть, как живут люди, на мой взгляд, очень важно. И, надо сказать, на меня произвела приятное впечатление эта поездка. Владивосток, конечно, проблемный город.

– Проблемный, потому что криминальный?

– Да, криминальный. И это бросается в глаза. Но ведь то же самое можно сказать о всех больших портовых городах. А что касается остальных городов, – конечно, несмотря на то, что не всё идеально, иногда что-то запущено, – впечатление приятное. Строятся новые дома, проекты. Раньше у тех, кто путешествовал, была такая проблема – билет можно было купить только в кассах конечного пункта. Вот сейчас эта проблема решена…

Всё же каждый русский должен хоть раз в жизни совершить такое «паломничество» – проехать через Россию на поезде. Это дает истинное понимание масштаба и поверхностное, но всё же понимание менталитета.

Для городов, в которых мы оказывались, наш приезд вообще был событием. Местное телевидение посвящало этому событию репортаж.

Когда мы плыли на пароме из Сеула во Владивосток, мы узнали о том, что началась война в Грузии, – узнали от наших пограничников. С нами ехал известный журналист Виталий Третьяков. У него были контакты с редакцией – так мы узнавали новости. А вообще мы были практически изолированы – идеальная ситуация для того, чтобы заниматься философией. Однако военный конфликт, конечно, составил информационную конкуренцию конгрессу. Понятно, что в условиях войны на «Философский поезд» пресса не обратила пристального внимания.

«Философский поезд» был замечательным мероприятиям. Мы останавливались в городах днем, а ехали в основном ночью. При этом вагон-салон не пустовал – шли конференции. Мы рассказывали о конгрессе тем философам, которые не смогли его посетить. Ведь тех, кто занимается философией в России, гораздо больше, чем 170 человек. Философия остается обязательным предметом в вузах. Для городов восточной части России очень важна проблема межкультурных контактов. К слову, драматизма и демографической проблемы в целом я не увидел. В Татарстане ситуация напряженная. В Татарском Кремле строится огромная, роскошная мечеть. Турчанки, которые были с нами, выразили по этому поводу недоумение. Все они, хотя и мусульманки, либеральны и считают, что строить религиозное учреждение в Кремле – это неправильно. А то, что мечеть названа именем героя обороны Казани времен Ивана Грозного, – уже признак накаляющейся ситуации. Реанимировать политические конфликты почти тысячелетней давности и превращать их участников в национальных героев – чревато обострением политической ситуации. Такое крупное национальное объединение в центре страны – прямая угроза национальному единству.

– Чем же вызвана такая ситуация? Им что, плохо живется?

– По городу этого не скажешь. Я был в Казани в 1981-м, сейчас город сильно изменился к лучшему. Впрочем, и Москва ведь стала на порядок аккуратнее, хотя строительные леса и обилие рекламы отнюдь не украшают город. Изменения к лучшему происходят и в других городах. В Екатеринбурге возвели колоссальный собор на том месте, где расстреляли царскую семью. На фоне этого собора стоит памятник уральскому комсомольцу. Одна историческая реалия на фоне другой.

Я в принципе против сноса памятников. У нас же в советское время уцелели считанные памятники. Некоторые, как памятник Воронцову в Одессе, при почти анекдотических ситуациях. Памятник хотели снести, но потом ограничились тем, что рядом с ним выбили пушкинскую эпиграмму на Воронцова. Получился своеобразный памятник пушкинской эпиграмме.

– Николай Иванович, напоследок давайте вернемся к разговору о конгрессе, к вашим впечатлениям…

– Знаете, рассказать обо всем конгрессе, наверное, вообще никто не может, ведь это более полутора десятка симпозиумов за неделю и десятки секций. Конечно, никто не в состоянии побывать сразу везде и рассказать сразу обо всем.

Что касается общего впечатления – нужно похвалить корейских организаторов. Однако была такая проблема – отсутствие русского перевода. Свободно говорящих по-английски во всей делегации было человек 20. В конце концов мы настояли на том, чтобы организаторы обеспечили синхронный перевод. Правда, переводить пришлось мне. Поэтому у меня получился такой своеобразный взгляд на конгресс – через кабинку переводчика. Большую часть времени я провел в зале пленарных заседаний, однако хотелось еще посетить и некоторые секции.

Сейчас развивается новое направление – философская компаративистика, сравнение философии разных стран. Родилось мнение, что возможны принципиально разные взгляды на один и тот же мир. Наш социальный мир ведь во многом зависит от того, как мы смотрим на окружающий мир. Анализ этой проблемы чрезвычайно интересен и плодотворен. От этого зависит становление единой культуры, о которой мы уже говорили, взаимопонимание.

Беседовала Елена Модестова