Недавно состоялся премьерный показ фильма известного режиссера члена КПРФ Владимира Бортко «Тарас Бульба». Новая кинолента приурочена к 200-летию со дня рождения великого русского писателя Николая Васильевича Гоголя.

БУДЕМ ЖИТЬ ПРИ КОММУНИЗМЕ С АЙФОНАМИ И BMW

– Владимир Владимирович, как вы считаете, Гоголь – русский писатель или все-таки украинский?

– Поскольку это одна и та же нация, нет никакого разделения на великорусский и малоросский народы, на русских и украинцев. Это мое личное мнение, и мнение Николая Васильевича Гоголя, о чем он, в частности, писал в повести «Тарас Бульба». «Где такие огни и такая сила, которая пересилит русскую силу!» Это сказал не я, а Гоголь, который владел вопросом, как сейчас бухгалтеры говорят. На территории Украины уже было несколько государств. 100 лет существовало Великое Княжество Литовское, а потом – Речь Посполитая еще 100 лет. Тем не менее жил там всё это время один и тот же народ, продолжающий жить там и по сей день. Поэтому всякая проблема с Украиной, по сути, надумана. Более того, даже говорить, какие украинцы хорошие, – уже значит подчеркивать то, чего не существует: разницу между народами. Я наполовину оттуда, наполовину отсюда, и могу вам подтвердить лично. Хотя мое мнение расходится с точкой зрения Ющенко и элиты, которой выгодно существовать отдельно. Когда я приезжаю в Киев, где я прожил почти 30 лет, у меня такое впечатление, знаете, что понаехали все. Кто такие, откуда взялись? Я жил в Киеве с года до двадцати девяти, и на этих людей мне смотреть достаточно странно. Я говорю по-русски, все мои друзья всю жизнь говорили по-русски, девушки наши говорили по-русски. Акцент – да, но акцент и в Ростове, и в Вологде. Вот моя точка зрения по национальному вопросу: произведение Гоголя националистское… Неполиткорректное.

– Как вы решили проблемы с антипольскими и антиеврейскими настроениями гоголевских персонажей?

– Ну, с поляками просто. Какая разница, чей дедушка с кем воевал? Сейчас бы не дрались. Вы спокойно пережили фильм «Огнем и мечом»? И я спокойно. И поляки, которые у меня снимались, тоже спокойно эти съемки пережили. Что же касается евреев, то это серьезный вопрос, наиболее болезненный. Я не выкидывал ни одного слова из тех, что написал Николай Васильевич Гоголь. Всё это произносится вслух. Но поскольку Тарас Бульба и Янкель в конце подружились… В общем, еврейский вопрос я разрешил. Никто не смог, а я разрешил.

– Это при том, что главный ваш герой – казак-националист.

– Он совсем не националист, дорогая моя. Про что этот «Тарас Бульба»? Все почему-то считают: у Тараса был сын Андрий, он полюбил полячку, папа его за это убил. Всё не так, он убил его не за то, что он полюбил полячку. Бульба является частью угнетенного народа, и он исповедует идею его защиты. Всё остальное его мало волнует и интересует. Он – цельная личность, воспринимающая всё с этой точки зрения. Существует классическая сцена приезда сыновей на хутор, которая обычно трактуется в водевильном малороссийском ключе: пьяный папа вертит сыновей туда-сюда, еще и драться потом начинает. Но поскольку я лучший читатель в России точно, а может даже и в Европе, то я хочу сказать: а почему он это делает? Если он нормальный человек. Думайте сами. Нет, вы подумайте… Интересно, додумаетесь или нет?

– Ну, он хочет видеть в своих сыновьях…

– Да их не было долго, они учились в польском городе Киеве. Кто они, не изменились ли, могут ли они продолжать его дело? Вся эта шутливая драка – это проверка. И он видит в своем старшем сыне то, чего ожидает. Надо полагать, что второй такой же. Но нет – второй не такой же, он – первый диссидент.

– И вы не сочувствуете первому диссиденту?

– Чего ему сочувствовать? Это просто два разных пути: один – славянофил, другой – западник. Знаете, мало людей умеет читать книжки. Запишите, пожалуйста, очень мало кто умеет читать книги, но, слава Богу, читают вообще мало. А когда читают книгу, то пропускают половину обычно. У Гоголя как было? Андрий попадает в осажденный город. А куда? В костел. В это время, пишет великий русский писатель, взошло солнце. И его лучи проникали сквозь цветные витражи, окрашивая всё каким-то невероятным светом. И вдруг заиграл орган, которого он никогда не слышал. И он стоял, открыв рот, пока татарка не потащила его к его любимой. То есть какое впечатление это на него произвело, понятно, да? Для него панночка – это выражение того самого Запада, к которому он уже склонился. Любое сомнение – уже предполагаемая измена. Почему папа его меньше любит? Не потому, что он дерется плохо, а потому, что чувствует в нем сомнение. А старший – нет, старший наш. Андрий же какой-то прямо последователь Новодворской.

– Вы на стороне славянофилов?

– Я ни на какой стороне.

– Нет, лично вы, вот ваша точка зрения, ваша идеология.

– А я, разумеется, полностью на стороне Тараса Сильвестрыча Бульбы и его старшего сына. Есть вещи, где толерантность неуместна. Например, прохожу я мимо подворотни, а там вас, Мурочка, извините, насилуют. Если я толерантен, я понимаю, что человеку захотелось женского тела, – ну, надо ему, можно понять, пускай дальше делает свое дело. Но уместна ли здесь толерантность? По-моему, его надо просто убить. Вот это – то же самое. Тарас Бульба испытывает примерно те же самые чувства. Он не может Андрия не убить.

– То есть вы выбираете долг в борьбе между долгом и чувством?

– Конечно, естественно, да. И хочу, чтобы все, посмотрев кино, наплевали на Новодворскую и Ковалева и пошли дружными рядами записываться в КПРФ.

– Мы к этому еще вернемся, а пока сконцентрируемся на вашем методе воспитания детей.

– Для Тараса это уже не ребенок, это – предатель. Родина превыше всего – это сказал не я, это сказал Уолт Уитмен, великий американский поэт. Младший сын Тараса – он же убивал своих, понятно, да, что он сделал? Наш фильм – это героическая драма, но, по сути, «Тарас Бульба» – это эпос…

– Фильм идет 2 часа 10 минут. Не маловато для эпоса?

– Нет, это ужасно, я же добрый человек. У меня есть один режиссер знакомый, он запирает зал снаружи и показывает свое кино. Я не такой. Так вот, «Тарас Бульба» – это эпос. Там везде преувеличения. Знаете, сколько времени занимает действие повести? 150 лет проходит с момента приезда сыновей на хутор и до смерти Тараса. У Гоголя вначале сказано «XV век», а заканчивается всё конкретной битвой, дата которой установлена. Или вот еще – «Тарас вскочил на коня, и конь присел под двадцатипудовой тяжестью». Это 320 килограммов. 320-килограммового человека на тележечке возить надо, ему дышать трудно. Понятно, да? Это же архетипы. И Тарас Бульба является душой своего народа. Она действует так, как надо, она может и сына убить.

– Вы хотели снять патриотическое кино, разбудить любовь к Родине в массах?

– Понимаете, первая задача искусства – доставлять эстетическое удовольствие. Как сказал Карл Маркс, воспитательная функция у искусства существует, но она у него, кажется, на 9-м месте. А главная функция – эстетическая. Я хотел сделать хорошее кино, только и всего. Доставить вам удовольствие. «Пойдем посмотрим «Тараса Бульбу» – странное такое желание в субботний вечер, да? Но, тем не менее, я очень надеюсь на «сарафанное радио».

– Вы член Коммунистической партии. Простите, но я не могу понять, как может быть коммунистом человек, снявший «Собачье сердце».

– А почему же нет? Во-первых, членов Коммунистической партии было очень много. Например, Пикассо. Почти все французские писатели XX века. (В этот момент у Владимира Владимировича звонит айфон.)

– Член Компартии с айфоном?

– А что такого в айфоне? У меня еще есть автомобиль «BMW семерка», машина премиум-класса.

– Мне казалось, что капиталистические радости несколько противоречат коммунистической идеологии.

– Давайте посмотрим за окошко – как у нас с природой дело обстоит. Вы можете себе представить, что мы можем оказаться последними поколениями, живущими на Земле? Во-вторых, кризис, который сейчас разразился. Карл Маркс что говорил? Говорил: ребята, пропадете, неизбежен крах капитализма. Вот сейчас крах капитализма мы и наблюдаем. А как пытаются бороться в Штатах, кстати круче всех, знаете? Они там всё национализируют. Нельзя воспринимать нынешнюю компартию как наследие товарища Солнцева, – был такой, вы его не застали, – к нему бы я не поступал. Я к Карлу Марксу поступил.

– То есть нынешняя КПРФ не наследница КПСС?

– Не всё так плохо с КПСС. Когда появилась КПСС, 80 процентов населения было неграмотным. Через 30 лет был запущен спутник. Это так. Лучшее в мире образование, я кое-что знаю о нем. Много очень хороших вещей, много, конечно, идиотизма, но самое главное, что произошла большая ошибка, но это уже отдельная тема. Вкратце: большевики ушли от марксизма и наделали ошибок. Просто в начале каждого дела должен стоять еврей. Они ушли от еврея – и пропали.

– Извините, я все-таки насчет айфона не поняла.

– Кто сказал, что коммунист должен ходить в сапогах и пить самогон? «Где написано у Карла Маркса, что второй дом по Обуховскому переулку нужно забить досками и ходить вокруг через черный ход? Нет такого у Карла Маркса». Я сейчас процитировал «Собачье сердце». У Маркса была идея, а идеи – они такие. Вот распяли одного – у него была классная идея, но после этого за нее сожгли такое количество народу, что ужас просто, даже Сталин столько не понаделал. Что ж, отменить церковь теперь? Нет. И к этой идее мы вернемся рано или поздно, вот уже начали возвращаться, – Обаму избрали, и процесс пошел... Неудачная попытка не есть плохая идея. 60 лет коммунизма у нас – смешно по сравнению с 6000 годами существования цивилизации. Попробуем еще раз – и, говорю вам, будем жить при коммунизме, но уже с айфонами и с BMW.

Беседовала Мур Соболева

Новосибирск