|
Историк А.Н. Сахаров – доктор? Чего? Вы, конечно, помните "Суды времени" на 5-канале петербургского ТВ, проводимые двумя либерал-поборниками – Н. Сванидзе и Л. Млечиным при участии со стороны защиты С. Кургиняна. В определенном месте и назначенный час на Суде появился мягкий интеллигентный профессор, доктор исторических наук Андрей Николаевич Сахаров (не путайте с ядерщиком и гуманистом академиком А. Сахаровым). Он источал глубочайшее человеколюбие, доброту и просвещенность независимо от "социально-классовой" принадлежности всех присутствующих на судилище. Суд – это подобие хирургической операции в обществе. Хотя бы от воров, убийц, педофилов. Но доктор по истории выступил с претензией публичного приговора "большевистскому перевороту и его диктатуре". Либеральная пресса тут же подхватила болезненную заботу Андрея Николаевича о нашем изломанном коммунистами обществе. И газета "АиФ" предоставила профессору (в № 7/2011) в рубрике «Главное» целую страницу для "непредвзятой" диагностики исторической линии: «Разин, Пугачёв, Сталин – бандиты или герои?». Бойтесь этих мягких, вкрадчивых докторов, сделавших свои карьеры именно во времена "тотального преследования инакомыслия" и быстренько сориентировавшихся при "почти бескровном", по их словам, либеральном перевороте. Бойтесь, потому что глубинный вопрос о справедливости исторической борьбы они подменяют производным вопросом о путях и способах ее ведения. Да, крестьяне в те далекие времена – не колхозники со знаменами и не нынешние фермеры-единоличники. Настрадавшись от крепостнического гнета и помещичьих притеснений, тяжкого труда и бедственного положения, они поднимались и бунтовали, мстили и убивали, грабили и жгли, словом, вели себя как бандиты (вспомните «Дубровского», «Капитанскую дочку» А.С. Пушкина). Ну а как им надлежало вести себя, дражайший товарищ, вскормленный трудовым народом, но либеральный доктор? Где им было набраться человечности, если с ними обходились не по-человечески? Исторические битвы – это не соревнование принципов (диктатура или демократия), а схватка за справедливость, за избавление от несправедливости. Но великонравственный доктор хочет наставлять народные массы правилам хорошего тона в борьбе за свои интересы и играет роль судьи их методов. "Крестьянские войны" он обзывает теперь "казацки-крестьянскими восстаниями". О! Великомудрое уточнение! История разобралась и в том, кем были Керенский и Корнилов. Но доктор на фоне происходивших в Гражданскую войну расстрелов, повешений и массовых порок вещает нам о демократических взглядах и упованиях царского генерала. То есть он обеляет и без того белого предводителя Белого движения. «Оказалось, к примеру, – пишет он в "АИФ", – что политическая программа Корнилова: землю – трудовому крестьянству, соблюдение прав и свобод людей, свобода различных конфессий, свобода собраний и политических партий – соответствовала идеалам Февральской революции и не противоречит сегодняшним взглядам на демократическое общество». Это умилительно. Но ведь давно известно, что когда свободу и землю дают сверху, то это оказывается совсем не та свобода и земля, о которой думает народ, что, кстати, подтверждается и сегодня. Но Сахаров уполномочил себя выступать от имени "демократических" сил и советует пересмотреть непонятую "трагическую фигуру" Корнилова. Затем поднят вопрос и о так называемом Большом терроре и его границах. И опять привязки – то к коллективизации, то к убийству Кирова. Уже 1937–1938 гг. недостаточно. Надо показать, что большевики – вообще насильники. В усилиях доктора явно чувствуется навязчивая идея представить большевизм как непрерывный механизм насилия. Все ситуации, по его понятиям, свидетельствуют о тотальной злобности и кровожадности большевиков вне зависимости от условий, времени, событий. Скоро, видимо, и вооруженное восстание в Октябре 17-го будет представлено всего-навсего отправлением зоологического инстинкта большевиков, а не следствием ситуативной необходимости. Вот такой он доктор в своем стремлении к объективности. Надо сказать, что вся либеральная пресса заражена пародированием большевизма, во всю мощь используя произведенный захват средств массовой информации. Но пойдем дальше. Не пора ли нам, товарищи, как говорил один персонаж, замахнуться на Иосифа, понимаете, нашего Сталина? Историкам здесь море для глубинных исследовательских открытий... Так "бандит или герой" товарищ Сталин? Как историк, либеральный доктор Сахаров должен был бы задаться вопросом: почему так много, несколько миллионов, было репрессированных, все ли они были врагами советского строя, почему среди пострадавших больше было не врагов, а сторонников, работников, строителей нового общества, арестованных по сфабрикованным, фальшивым, выдуманным обвинениям, с выбиванием самооговора и стиранием личности? Шло ли это от жестокости, злой воли, маниакального помрачения или предумышленного расчета? Верховного правителя или исполнителей? Или репрессии – действительно неотъемлемый признак большевизма и он подлежит ампутации вместе с захоронением исторической цели трудящихся? Вопросов уйма, но научного подхода в диагностике нет. Доктора есть, а науки нет. Стремления, особенно тенденциозного, – через край, а умения – ни на грош. А между тем для понимания великой трагедии достаточно внимательного прочтения марксистской теории классов. И знания, кем и когда она была извращена. И здесь вовсе не надо копаться в документах, секретных или открытых, партийных или ОГПУ, которые не дают покоя нашим историкам, любящим копаться в архивах и скрытых хранилищах ради извлечения сенсаций. Здесь всё открыто, всё на поверхности. Почитайте доклад И.В. Сталина на 8-м Чрезвычайном съезде Советов 25 ноября 1936 г., когда принималась Конституция победившего социализма. Почитайте и сопоставьте. И вам откроется… Классики постоянно говорили, что классы прекращают свое существование в переходный к социализму период, что социализм – бесклассовое общество. Это подтверждал и сам Сталин. В 1934 году на XVII партсъезде он говорил: «Взять, например, вопрос о построении бесклассового социалистического общества (выделено Сталиным. – М.Б.). XVII конференция партии сказала, что мы идем к созданию бесклассового, социалистического общества» (Сталин И.В. Соч., т. 13, с. 350). А в 1936-м он уже заявил, что устранены только эксплуататорские классы, а трудящиеся остаются, видоизменяясь. Почему? Во имя чего? И здесь нет никакого секрета. Этого не скрывал и сам Сталин. Чтобы сохранить диктатуру пролетариата! На вершине которой, с приводным ремнем в лице КПСС, он пребывал в положении бога. Так под бурные аплодисменты состоялся скрытый государственный переворот. Постоянные нарушения принципа партийности, о которых предупреждал еще Ленин, привели к измене марксизму и на этой основе – к измене делу освобождения всех трудящихся. Чем это обернулось? Отнюдь не задуманными репрессиями, как это пытаются представить воинствующие либералы, а естественными. Раз вы сохранили диктатуру пролетариата, а классового врага уже не было, то, естественно, она обратила взоры на свою собственную основу, трудящийся народ. Ведь остановить себя сама она не могла. Думается, что Сталин не ожидал такого разворота, ведь его целью была власть, но признаться в содеянной фальсификации марксизма и узурпации власти он уже не мог. События покатились по логике искажения всех общественных отношений, которые докатились и до нашего времени. Доктору Сахарову после этого подобало бы застрелиться или уйти на покой, но он, видимо, идет в академики. Путину следовало бы при передаче власти сразу арестовать и судить Ельцина, но он принял власть и скоро будет пытаться вернуться в президентство. Сейчас всё общество, издеваясь над коммунистами и коммунизмом, захлебываясь в воровском и потребительском ажиотаже, уверенной поступью двинулось к пропасти, ведя за собой и всё человечество. И есть только одна сила, которая может спасти мир, о которой я говорю с 1962 года. Это – новаторы общественного производства.
Марк Васильевич БОЙКОВ
|