Из-за лени? Недиалектичности? Или потому, что не проплачено?

(по поводу цикла публикаций "Лубянка - Сталину") 

ОТ РЕДАКЦИИ: Как это у нас часто бывало – остановились на полпути. Это здорово, что всеобщим достоянием стали прежде строго секретные и, добавим, максимально достоверные из всех известных документы о жизни в СССР. Ну и что?

Конечно, издание обзоров, подготовленных советскими спецслужбами в 20-е годы, задумывалось, да уже и используется, для борьбы с коммунистической мечтой. Однако с такой же, а скорее большей, убедительностью, чему доказательством служит публикуемая выше статья, их, обзоры, можно использовать и для пропаганды коммунизма. Для того, чтобы доказать: коммунизм – не несбыточная мечта. Но ведь слова с той и с другой стороны так и могут остаться словами. Пустым сотрясением эфира. Тех, кто уже выработал для себя точку зрения на советскую историю, они вряд ли подвигнут ее изменить. Повлиять способны разве что на неопределившихся, кому “за державу обидно”, у кого сердце томится при виде нынешних нехороших экспериментов над его родным народом. Хотя и это немало. Но разве нельзя более существенно поднять КПД дотоле секретных сведений?

Убеждены: можно. И сделать это не так уж трудно. Ход лежит на поверхности – в одном и том же книжном томе половину страниц отдать обзорам ГПУ, а другую половину – “решениям партии и правительства” по устранению или по совершенствованию явлений и процессов, негативных или положительных, зафиксированных кропотливой работой спецагентов. Получилась бы великая школа жизни. Великая наука управлять, которая есть наука побеждать.

Поясним. Вот тебе срез конкретной социально-политической ситуации – далее: вот тебе конкретные управленческие решения “директивных органов”, как сказали бы китайцы, по исправлению неправильного и поощрению хорошего. А затем можно рассуждать, достаточные или нет были решения (меры), все ли грани фактов, явлений, процессов учли при их разработке и принятии, в ту ли степь вружились (вверглись, вступили). При таком подходе мы бы превзошли самую разнаивысшую Школу управления! И даже курсы менеджмента с логистикой…

Почему авторы, как любят попугайничать сегодня, “проекта” не пошли по этому не банальному, перспективному пути? Тем более что “меры (решения)” давным-давно изданы в сборниках: “КПСС в резолюциях съездов…”, “Решения партии и правительства по хозяйственным вопросам”. Оставалось только отобрать их, сгруппировать и добавить документы, не обнародованные ранее, в том числе нормативные акты министерств, ведомств, обкомов, райисполкомов… Представляете, как закрутились бы шарики в голове у любого взявшего в руки том “Лубянка – Сталину”. Тут даже не очень-то и важно, каких убеждений придерживается человек – левых, правых, розовых, центристских. Появился бы отличный шанс без дураков потренировать ум-разум, доразвить свою способность быть на ты с великим законом мышления, состоящим в увязке причин и следствий, в операциях с “почему” и “итак”. В этом случае каждый из нас, став сократиком или платончиком, увидев, что зашел не туда, и засомневавшись в выстроенных цепочках причин и следствий, без натуги мог бы возвращаться мыслию обратно и начинать философствовать заново, не топя свои разочарования в вине. Ибо нет ничего противнее упертого на чем-то одном “мыслителя”.

Жаль, что издатели ежемесячных обзоров ОГПУ не поставили нам пищу для изучения, для необрыдлых сомнений, возвращений и поисков понимания (именно понимания!) произошедшего, а значит, и ныне происходящего. Пищу-средства для того, чтобы мы наконец-то могли выползти из шершавой клетки под названием “осудить – одобрить”. Не дав такую “пищу”, издатели тем самым размазали горизонты для понимания.

Можно предположить три причины, почему историки не захотели облагодетельствовать нас. Или из-за своей, так сказать, исторической лени. Или потому, что не было “проплачено”. Или из-за отвычки от действительно диалектического мышления. Есть основания отдать приоритет третьей причине.

Сразу отметим, что, пожалуй, именно недиалектичность была одним из дефектов, если не самым главным дефектом, советского образования, хотя оно и считалось самым умным в мире. Нет, сказать, что мы плохо владели диалектическим методом мышления, будет прямо-таки оскорбительной ошибкой. Факт: семинары по политэкономии, диамату и истмату, социологии, научному коммунизму в МГУ, в Академии общественных наук при ЦК КПСС, да и не только там, на 70, на 80 процентов подчас превращались, грубо говоря, в своего рода антисоветчину. Мы подвергали сомнению девственные коммунистические установки, которые, не будем забывать, спускал со Старой площади ставший притчей во языцех девственник-коммунист (как потом выяснилось, принципиальнейший антикоммунист; воюя с коммунизмом, он насаждал такую “чистоту” в комрядах, что вызывал аллергию на коммунистические идеи). Мы, студенты, отыскивали противоположности, противоречия в жизни и теории, оспаривали примитивные подходы историков, политэкономов, философов, некритично пропагандирующих якобы коммунистические, а на самом деле отупляющие формулы тайных недругов коммунизма. Формулы, отучающие мыслить смело, широко, по правде, какой бы горькой она ни была. Многие преподаватели (нынче они чаще всего в рядах так называемых деморателей) вольно или невольно отучали нас тогда мыслить новаторски. А ведь новатор – это синоним понятия “коммунист”. Впрочем, таким же синонимом “коммуниста” является и такое будничное понятие, как “просто приличный человек”.

Все так. Наше естественное диалектическое мышление было сравнимо с подземными источниками, бьющими из глубин народной души. Однако на практике такое мышление специально не культивировалось. Если не считать стихийно прорывавшийся наружу “принцип от противного”. (Вспомним полемическое утверждение Л.П. Карсавина в дискуссии с впоследствии ставшим чисто французским философом А.В. Кожевниковым (Кожевым): только тогда мысль и развивается, только тогда и становится свободною, когда ее всячески угнетают и преследуют.)

Словом, специально нас диалектической технологии не обучали, не натаскивали. Осваивать ее не стимулировали.

Эта старая привычка идеологического клира проявилась, думается, и в механистическом подходе к публикации чекистских документов, только с иным, чем прежде, зарядом. И понятно, почему – чтобы мы стыдились недавнего советского прошлого. Чтобы мы его тупо осуждали. Чтобы ни в коем случае не пытались понять действительный ход истории – причины революционных подвижек, движущие силы, доминировавшие тогда идеи и мироощущения. Да и объективный, а не выдуманный нынешними пустомелями-тетеревами, закон конца новой эры. Эры, увы, быстро изжившей себя под воздействием утвердившей свое господство группо-иерархической собственности на процессы (не на средства!) производства и не нашедшей, к глубокому всечеловеческому сожалению, достойных творцов-продолжателей.

Особый расчет некоммунисты (в лучшем случае), а скорее всего антикоммунисты, – инициаторы “Лубянки – Сталину” сделали на жалость, которая у любого нормального человека автоматически возникает, когда власть применяет насилие против инакомыслящих. Чаще всего люди протестуют против чего-то в жизни, руководствуясь только своими сегодняшними житейскими интересами. Протестуют, не задаваясь вопросом о том, а что же руководит действиями властей – забота о своей личной корысти или забота об интересе страны в целом. Интересе, ради которого следует, возможно, еще потуже затянуть пояса.

 Со словом “насилие” нам сразу чудится “террор”. Как правило, – так уж нам вдолбили за последние 20 лет, – красный террор во время Гражданской войны. И “репрессии” в 30-е годы. Это, пожалуй, главное штурмовое орудие нынешних свергателей советской системы и разрушителей российского государства. Чтобы не терзаться с алогичностью своих утверждений, они вытравили из своего арсенала публичных доказательств даже сногсшибательное заключение А.В. Бобрищева-Пушкина, одного из авторов нашумевшего в 20-е годы сборника “Смена вех” (1921 год, Прага). Он писал примерно так: я бежал от красного террора (на территории Советской власти), но на территории белых застал не меньший террор. Что из этих слов следует? По крайней мере то, что кликушествовать относительно красного террора надо все-таки по-умному.

В соревновании логических и эмоциональных воздействий на ум и душу человека преимущество, конечно, за вторыми. Столкновение – наяву или по письменным источникам – с фактами насилия над человеком, да еще мужиком, которого великая русская литература являет нам святым, заставляет наши сердца обливаться кровью. Но пора бы оценки вырабатывать и с помощью разума. С учетом истории всего человечества. Включая в анализ самую глубинную суть самых глубоких идейно-религиозных движений. Да и уже не грядущую, а стоящую на самом нашем пороге “битву цивилизаций”, представшую сейчас, среди прочего, в виде так называемого международного терроризма.

Чтобы не повторяться, редакция “Экономической и философской газеты” решила напомнить сегодня (в сокращении) статью “Боги и богохульники”, впервые опубликованную в “Экономической газете” в мае 2003 года. Ну, а что касается приучения нашего серого вещества к диалектической технологии размышлений, то нелишним будет вчитаться в отрывки публикации “Раны страны не ощупывать, а исследовать – так говорил Френсис Бэкон” из книги “ТЕМНЕЕ ВСЕГО ПЕРЕД РАССВЕТОМ. Россия (СССР) – Запад: идейные и экономические битвы цивилизаций накануне 2000 года”.

Мы – не новоуки. Не человеки, спешащие продемонстрировать, будто тысячелетние мечты человечества об устройстве жизни по-человечески – непосильный груз, который следует побыстрее отринуть. Историки, хотя они и перевернулись из одной идеологии в другую, наверно, лучше других научных работников знают, что крепость государства держится на крепости нравственной. Сегодняшняя задача – поднять упавший дух заскорбевшего народа. Но разве можно поверить в себя, в свое достойное будущее, не видя перед собой вдохновляющий пример своих ближайших предшественников? Достойный пример достойных Отцов.

 Александр Николаевич ЧЕКАЛИН