Государство и экономика

Как бы ни относиться к современному российскому государству, его следует воспринимать как данность и рассматривать его функционирование со всех сторон – положительных, отрицательных, способствующих национальному возрождению, или препятствующих ему. Естественно, что при этом необходимо остановиться на каком-либо определении государства, которых существует немало и которые сами по себе могут быть предметом самостоятельного исследования. Моя задача не в этом.

Не вдаваясь в дискуссию о том, что же такое современное государство и каким именно государством является российское, считаю приемлемым следующее определение: государство – это совокупность институтов управления всеми важнейшими сторонами жизни общества, установленными самим обществом и делегированными им властными полномочиями.

Поскольку государство управляет всеми, по сути, сторонами жизни общества, а экономика относится к числу этих важнейших сторон, то не управлять экономикой современное государство просто не может. Но выглядит ли при этом совершенно бессодержательной продолжающаяся не одно десятилетие дискуссия о степени вмешательства государства в экономику, уровне прямого и косвенного ее регулирования государственными органами управления?

Ответ в значительной мере будет положительным, поскольку со времени появления государства на заре развития человечества оно неизменно вмешивалось в экономику вне зависимости от господствующих в разных общественно-экономических формациях формах собственности.

Это замечание не случайно, поскольку весьма широкое распространение у нас имеет догма, что государство в максимальной степени регулирует экономику при господстве общественной, государственной собственности на средства производства и в минимальной при господстве частной собственности. Поэтому в так называемых тоталитарных государствах и экономика является тоталитарной, полностью огосударствленной, а в демократических капиталистических государствах, основанных на частной собственности, экономика является свободной, конкурентной, подверженной лишь свободной игре рыночных сил под необязательным в принципе присмотром государства, играющим роль ночного сторожа.

Такая позиция официально утвердилась в России в начале 90-х годов и продолжает оставаться господствующей до сих пор, поскольку экономика вот уже 15 лет управляется правами радикал-либералами и вся государственная власть органически встроена в их экономическую политику.

Провозглашая свою безусловную приверженность рыночно-капиталистическим принципам хозяйствования, нынешние властители не утруждают себя анализом сущности и особенностей современного рыночного хозяйства. В лучшем случае они говорят о конкурентном рынке вообще, имея в виду, что на нем взаимодействует множество контрагентов рынка – частных собственников, которые наилучшим образом могут решать свои проблемы без всякого вмешательства государства, в крайнем случае лишь минимального.

Напомню в связи с этим наиболее распространенную классификацию рыночных экономик, которой в основном придерживаются многие исследователи рынка:

а) свободная рыночная экономика, где регулирующие функции государства сведены к минимуму, а решающую роль играет свободное проявление рыночных сил – конкуренции, цен, доходов, процентных ставок и пр.;

б) регулируемая рыночная экономика, где государство систематически вмешивается в хозяйственную жизнь, устанавливая обязательные правила игры – систему налогообложения, кредитные и амортизационные ставки, штрафы, пени и неустойки, нормативы отчислений в бюджеты разных уровней и небюджетные фонды, размеры минимальной заработной платы, пенсий, пособий, цены и тарифы на услуги естественных монополий и пр.

в) социальная рыночная экономика, где государство и основные рыночные агенты имеют четкие социальные обязательства перед населением и стремятся к их неукоснительному выполнению. Степень социальности национальной экономики определяется, как правило, удельным весом социальных расходов в государственных и корпоративных бюджетах всех уровней, а также фактической динамикой реальных доходов всех слоев населения.

Надо ли говорить, что свободной рыночной экономики в строгом смысле слова, как ее понимали до середины XIX века, сегодня не существует. Она ушла в прошлое с развитием монополистического капитализма и усилением вмешательства государства в экономику. Трансформация ее в регулируемую, социальную и смешанную рыночно-государственную резко ускорилась при возникновении транснациональных корпораций и глобализации всех основных экономических процессов и связей на рубеже XX–XXI веков.

Но в современной России нет не только свободной или социальной рыночной экономики, но и регулируемая государством экономика весьма своеобразна и специфична. Государство имеет сегодня лишь 20 процентов собственности, 70 процентов принадлежит крупным олигархическим структурам и 10 процентов – мелкому и среднему бизнесу. Вся сфера негосударственной собственности, да и в значительной мере государственной, пронизана криминальными отношениями. Огромные масштабы коррупции, хозяйственных преступлений и сращивание власти с бизнесом, особенно на региональном и местном уровне, дают основание характеризовать нынешнее российское государство как криминально-олигархическое, где рыночные отношения выглядят скорее как форма, словесная атрибутика бюрократической власти, чем реальные экономические отношения, свободные от влияния криминала и монополистической олигархии. Поэтому отнести российскую экономику к регулируемой рыночной экономике можно лишь с большой натяжкой, особенно имея в виду, как расточительно и неэффективно используются уникальные производственные ресурсы.

Вместе с тем базовый понятийный аппарат и методы исследования макроэкономических процессов в современной российской экономике используются в принципе такие же, как и в любой развитой стране. Да и в экономической политике России центральное место занимают проблемы поддержания динамического равновесия между спросом и предложением, экономического роста, эффективной кредитно-денежной политики, занятости, инфляции, устойчивости национальной валюты.

Ни один из макроэкономических регуляторов, будь то цены, деньги, кредит и процентная ставка, нормативы налоговых платежей и амортизации, бюджетные отношения всех уровней, валютные курсы, системы страхования и стимулирования современного информационно-коммуникационных технологий и пр., не может определяться и действовать без участия государства. Поэтому все еще нередко навязываемые обществу рассуждения радикал-либералов о необходимости резкого ограничения вмешательства государства в экономику и даже скорейшего ухода из нее не имеют под собой никакой рациональной основы и являются глубоким заблуждением.

Не только теория, но и вся современная хозяйственная практика отвергает такой подход, справедливо полагая, что попытка его реализации способна лишь ввергнуть экономику в хаос, нанести ей непоправимый ущерб и в конечном счете привести к полному коллапсу всей хозяйственной жизни. За примерами далеко ходить не надо – это российская практика 90-х годов, обернувшаяся почти полным развалом всей экономики и катастрофическим обнищанием большей части населения страны.

Итак, проблема ни в том, много или мало государства должно быть в экономике, а в том, что государственное регулирование должно быть максимально эффективным и способствовать преумножению общественного богатства и жизненного уровня народа. Вот с этих позиций и следует рассматривать экономическую политику современной России, роль и значение макроэкономических регуляторов в управлении общественным производством и становлением подлинно рыночных отношений во всей системе общественного воспроизводства.

“Правильные” 90-е годы отбросили экономику России на несколько десятилетий назад, и это само по себе раскололо общество по крайней мере на две неравноценные группы.

Первая, самая большая по численности, придерживалась позиции, что отказ от советского механизма хозяйствования в условиях распада СССР ничем не оправдан, а последствия слома планово-централизованной системы управления катастрофичны, что и проявилось в основных макроэкономических показателях этих лет.

Вторая считала, что реформирование всей общественной системы, а точнее, ее полная ликвидация, требует радикальных изменений прежде всего в экономике, хотя на первых порах, как и было обещано, это будет крайне болезненно для основной массы населения. Проблема, однако, в том, что никто из представителей этой группы в начале 90-х годов не обозначал публично главной цели так называемых реформ. А она состояла не просто в экономическом реформировании, а в уничтожении социалистических общественных отношений, или, как это потом уже говорилось на публику, в уничтожении коммунизма.

Для достижения этой цели, по замыслу адептов реформ, все средства были хороши – свертывание промышленного и сельскохозяйственного производства, передача в частные руки громадной общественной собственности и прямое разграбление общественного богатства, изъятие денежных сбережений у населения, массовая безработица, гиперинфляция и нищета огромной части населения России.

Главным результатом этого самого грандиозного в истории социально-экономического эксперимента возврата от социалистической общественно-экономической формации назад к капиталистической (а на практике к криминально-олигархической)  явилось гигантское расслоение общества на огромную массу обобранных, обездоленных и, по сути, нищих людей и ничтожную горстку супербогатых людей, наживших огромные состояния в результате присвоения собственности, ранее принадлежавшей всему народу.

Ухудшение макроэкономических показателей, закончившееся дефолтом августа 1998 года, скорее всего, продолжалось бы и по сей день, если бы не резкое изменение внешнеэкономической конъюнктуры на мировом рынке. Так совпало, что уже с середины того же 1998 года мировые цены на сырьевые ресурсы, и прежде всего нефть и газ, быстро пошли вверх. За период с 1999 по 2005 года цена сырой нефти в среднем выросла в 5 раз, а цена газа – в 3 раза. Учитывая, что Россия – второй в мире экспортер нефти и первый газовый экспортер, ситуация для нас резко изменилась в лучшую сторону – начался поистине золотой дождь нефтедолларов, который не прекращается, а лишь усиливается и по сей день.

Это привело первоначально к стабилизации, а затем и быстрому улучшению основных макроэкономических показателей – росту ВВП и национального дохода, подъему промышленного производства и оживлению всей производственной сферы, росту инвестиций и сбережений. Произошло насыщение рынка и увеличение потребления, достигнут профицит госбюджета и финансовое оздоровление банковской деятельности, стабилизация и укрепление курса рубля, снижение темпов инфляции и быстрое увеличение золотовалютных резервов государства. На этой основе впервые после 90-х годов стали увеличиваться реальные доходы населения, хотя масштабы нищеты и бедности в России все еще чрезвычайно велики, а за чертой бедности, даже по официальным данным, остаются более 25 млн. человек.

Какова же макроэкономическая политика сегодня? Какие проблемы наиболее актуальны и как их следует решать? Вопросов много, причем большая их часть носит не тактический повседневный характер, а стратегический перспективный.

Стратегия социально-экономического развития России на ближайшие 10-15 лет должна заключаться в решении прежде всего двух проблем – поддержания достаточно высоких и устойчивых темпов экономического роста и ощутимого повышения жизненного уровня народа.

Второе, конечно, не реализуемо без первого, а потому обе эти проблемы существуют и решаются в неразрывном единстве.

Экономический рост в традиционной трактовке достигается двумя путями – экстенсивным и интенсивным. Экстенсивный путь означает дополнительное вовлечение в создание ВВП основных производственных факторов – живого труда, капитала и природных ресурсов на уже имеющейся производственно-технологической базе. Интенсивный путь – изменение самой производственно-технологической базы с использованием новейших достижений научно-технического прогресса и существенное повышение отдачи от используемых факторов производства в прирост ВВП.

И тот и другой путь требует инвестиций. В 90-е годы падение ВВП сопровождалось и обвальным падением инвестиций в основной капитал, когда капиталовложения только за период 1991-1996 гг. сократились в пять раз. В результате не только интенсивные факторы экономического роста прекратили свое существование, но и экстенсивный путь развития шел с отрицательным знаком. Сейчас положение изменилось.

Ежегодное поступление огромной денежной выручки от сырьевого экспорта, прежде всего нефтяного и газового, позволило увеличить золотовалютные резервы до 190 млрд. долларов и войти по этому показателю в пятерку самых успешных стран. Профицит бюджета, составляющий в последние годы десятки и сотни миллиардов рублей, также свидетельствует о стабильной устойчивости финансовой системы государства и принципиальной возможности решать многие социально-экономические проблемы, накопившиеся за последние 15 лет. Наконец, стабилизационный фонд, образуемый главным образом за счет нефтяных сверхдоходов, превысит в 2006 году 2 трлн. рублей, или более 70 млрд. долларов.

Страна купается в деньгах, но деньги эти на Россию не работают. Они аккумулированы в основном в американских ценных бумагах под минимальный процент и используются для нужд американской экономики. Большего экономического абсурда для России с ее неисчерпаемыми острейшими экономическими и социальными проблемами, требующими громадных инвестиций, придумать невозможно.

Чем же аргументируют власть имущие такую, с позволения сказать, экономическую политику?

Если говорить коротко – боязнью завтрашнего дня. Они боятся, что если деньги направить в экономику в виде прямых инвестиций в производственную и непроизводственную сферу или в виде серьезного повышения зарплаты бюджетникам, пенсий и пособий, то это вызовет новую волну инфляции, которая ударит по наименее обеспеченным слоям населения и вернет всё на круги своя – к социально-экономическим потрясениям начала 90-х годов.

Они боятся того, что вдруг резко поменяется внешнеэкономическая конъюнктура, упадут мировые цены на нефть и газ и золотой дождь на Россию прекратится. Как быть тогда? Где брать деньги для пополнения бюджета, выполнения элементарных социальных обязательств, да и просто выплат зарплат бюджетникам, пенсий и пособий?

Они боятся, что государство начнет в полной мере финансировать оборонно-промышленный комплекс, инфраструктурные проекты, образование, здравоохранение, науку и культуру и усилит тем самым свое присутствие в экономике, тогда как в соответствии с официальными правительственными либерально-монетаристскими догмами оно должно уходить из экономики.

Они боятся, что придет день, когда их обвинят в некомпетентности и полнейшем неумении управлять экономикой, поскольку, сидя на мешке с деньгами, они не знают, как этими деньгами распорядиться для первоочередных нужд российской экономики. Так пусть уж эти деньги лежат где-нибудь в американских банках и работают на западную экономику, которая им гораздо милей и дороже, чем российская.

В итоге сложилась парадоксальная ситуация. В 90-е годы из-за обвала экономики страна все больше и больше влезала в долги, чтобы затыкать наиболее глубокие дыры, и в ней один экономический кризис сменялся другим, а в первые годы XXI века страна не знает, куда вложить нежданно свалившиеся на нее огромные деньги, хотя острейших социально-экономических проблем по-прежнему остается у нее выше крыши.

Могут возразить, что, мол, государство в 2006 году образовало впервые за последние 15 лет инвестиционный фонд в размере 70 млрд. рублей, да и на четыре национальных проекта предполагается потратить примерно 170 млрд. рублей. Это лучше, конечно, чем ничего, однако не будем забывать, что в этом же 2006 году предполагается направить в американские банки более 50 млрд. долларов, да плюс к этому ожидаемая утечка капитала туда же составит не менее 20 млрд. долларов.

Простое сопоставление реальных инвестиций в российскую экономику и размеров наших упущенных возможностей показывает, что ежегодный экономический рост в размере 4-5 процентов, ожидаемый в ближайшие два-три года, мог бы быть в два раза больше при национально ориентированной макроэкономической политике. Однако при этом необходимо провести и целый ряд институциональных преобразований, нацеленных не столько на стимулирование экстенсивного экономического роста за счет вовлечения больших по своим размерам производственных факторов – трудовых ресурсов, промышленного капитала, природного сырья, сколько на создание подлинно инновационной экономики, основанной на современных достижениях научно-технического прогресса и наукоемких технологиях.

Масштабная реализация таких программ сегодня не под силу современному российскому частному бизнесу, ориентированному на достижение максимальной прибыли в кратчайшие соки. Значит, необходимо привлечение здесь государственных структур, опирающихся на соответствующую мощную экономическую базу. Такой базой могут быть предприятия и фирмы сырьевых, оборонно-промышленных, металлургических, машиностроительных, энергетических и химических производств. Основные предприятия этих отраслей должны находиться либо целиком в государственной собственности, либо доля государства в их капитале должна быть решающей.

Макроэкономическое регулирование деятельности всех предприятий, организаций и фирм, вовлеченных в реализацию тех или иных государственных программ в современных условиях, может быть основана на разумном сочетании административных и рыночных методов хозяйствования. Обеспечение государственных заказов финансовыми ресурсами предполагает реализацию их выполнения эффективными управленческими командами, что может быть в принципе либо очень опосредованно связано с формами собственности, либо не связано с ними вообще.

Направление мощных денежных потоков в реальную экономику влечет за собой усиление инфляционных тенденций, и недооценивать этого нельзя. Но стоит ли этого бояться, и какова опасность неуправляемой инфляции в России в случае отказа от стерилизации “излишней” денежной массы и направления ее в реальную экономику?

Опасность этого может быть сведена к минимуму, если государственное финансирование направить в основном на реализацию малоинфляционных или даже неинфляционных проектов. К их числу относятся практически все инфраструктурные проекты – строительство дорог, мостов, портов, железнодорожных транспортных магистралей, аэропортов и пр., для чего следовало бы привлечь дешевую рабочую силу мигрантов из стран ближнего зарубежья. Провести масштабную закупку на предприятиях ВПК и АПК современных вооружений для своей армии, а также техники и удобрений для сельского хозяйства. Радикальным образом перейти к развитию в стране информационно-коммуникационных технологий, для чего организовать масштабные государственные закупки за рубежом компьютерной и вычислительной техники, средств связи и телекоммуникаций. Полностью обновить производственно-техническую и технологическую базу традиционных отраслей промышленности и ЖКХ.

Для всех этих инвестиционных проектов накопленных сегодня финансовых ресурсов государства, конечно же, не хватит, но это единственная экономическая стратегия для России, если не дожидаться, когда она окончательно свалится на обочину мирового развития.

Конечно, все эти капиталистические варианты развития экономики дадут отдачу не сразу, а по прошествии нескольких лет. За это время нельзя рассчитывать на высокие темпы экономического роста, и показатель в 3-4 процента ежегодного прироста ВВП следует считать вполне приемлемым. На таком же уровне можно в принципе поддерживать и ежегодный темп инфляции в стране, если жестко контролировать темп прироста доходов населения не только в госсекторе, но и в частном. Для этого следует отказаться от плоской шкалы подоходного налога в размере 13 процентов и вернуться, как во всех развитых странах, к прогрессивной шкале налогообложения. Но этого мало.

Одновременно необходимо вернуть в легальную сферу выплату в частном секторе в виде конвертов, запретив такую практику юридически. При нарушении все счета предприятия или фирмы арестовываются и начинается процедура банкротства.

Государство может эффективно бороться с инфляцией, лишь сохраняя полный контроль над уровнем и динамикой денежной массы в стране. Если этот контроль утрачен, то образуются денежные пузыри не только в экспортно-ориентированных производствах, на фондовом рынке или в банках, отмывающих преступные доходы, но и в любой частной фирме, имеющей административную или экономическую монополию на рынке. Отсюда возникают и дикие соотношения в уровнях доходов работников госбюджетной и частнокапиталистической сферы.

Помимо мер эффективного макроэкономического регулирования в виде контроля над денежной массой, изменения процентной ставки и размеров банковского резервирования, налоговых и таможенных платежей, отчислений от прибыли предприятий, на уровень инфляции может непосредственно влиять и внешнеторговая политика государства.

В качестве тактической меры можно, например, допустить ситуацию, когда государство из средств стабилизационного фонда или профицита бюджета единовременно направляет 2-3 млрд. долларов на массовую закупку за рубежом продовольственных и промышленных товаров для населения. Вброс товаров на рынок в таких размерах способен даже привести к дефляции, что, конечно же, вызовет весьма благоприятную для власти реакцию населения. Это особенно важно в предвыборное время. Но не только.

В период технологического рывка и отвлечения значительной части ресурсов для реализации капиталоемких вариантов, можно предусматривать и направление части свободных денежных средств (10-15 процентов) на дополнительное насыщение потребительского рынка. Однако такая политика не может продолжаться долго, так как она ведет к проеданию существенной части национальных финансовых ресурсов и в стратегическом плане означает стагнацию экономики и мало способствует технико-технологическому прорыву к важнейшим сферам современного мирового развития. К тому же следует наконец, хотя бы в ближайшей перспективе, решить проблему обеспечения всех своих потребностей в продовольствии и товарах массового спроса за счет развития своей национальной экономики.

Так или иначе, но в стратегии экономического развития России должны соединиться две неразрывные задачи – технико-технологическая революция XXI века и резкий подъем жизненного уровня всего населения страны.. Решению этих задач и следует подчинить современную экономическую политику.

Юрий Владимирович

БОРОЗДИН,

доктор экономических наук, профессор

(Институт проблем рынка РАН)