Как вернуться в Советский Союз?

Сложный вопрос – с одной стороны. И простой – с другой.
Казалось бы, все ясно: в споре властей один (президент) взял да и расстрелял другого (Верховный Совет), тем самым осуществив государственный переворот. То есть изменение строя жизни произвел не через доказательство чьей-то вины, правоты, судебные или парламентские дебаты, не через выборы или референдум, короче, не по воле народа, а по личному приказу, через убийство. Что скверно – по всем канонам.

В итоге должен был бы состояться суд. Но его нет. Захватившим власть людям переворот оказался выгодным. И они отбеливают его, без конца отмывая и собственные проделки по присвоению богатств оккупированной ими страны.

Возвращение в СССР, таким образом, пролегает через преодоление искривленного юридического поля. А это сложно при разности возникших интересов.

Однако дело не в том, как назвать передел 1993 года, а в том, соответствовал ли он тогда и соответствует ли сегодня историческим, то есть исконным, чаяниям народа, поскольку историческое право всегда выше юридических или командных полномочий тех или иных составных частей власти. Субъектом страны выступает народ, а не ветви власти.

Нынешние правообладатели, беспокоясь о своей неподсудности, постоянно твердят нам, что Закон не имеет обратной силы. Но ведь это справедливо и для Советского Союза – быть Законом. И если кто-то нарушил его, он автоматически подлежит суду и ответственности перед народом.

Либеральные правдолюбцы часто сравнивают Октябрьскую Революцию 1917 года с событиями октября 1993-го, не находя принципиальной разницы. Но в 17-м была именно Революция, а в 93-м – ельцинский переворот. Там народ заявил свои права на улучшение жизни, и в том заключалась правомочность его действий. Здесь же произошла узурпация власти, против воли народа. В 17-м народ сбросил власть своей силой. В 93-м власть использовала силу против народа. А потери от действительной революции и нынешнего передела вообще несопоставимы – ни по числу погибших, ни по факту излома.

Давний исторический перелом пошел в позитив народу. Здесь же пущены под откос основы его жизни ради обогащения кучки властолюбцев и ловкачей, называйте их предпринимателями или ворами – разница несущественна: происходит отчуждение всеобщей собственности, текущего труда и грабеж природных ресурсов страны.

А поэтому надо что-то делать! Не ждать очередной крови. Не уповать на стихию протеста. Ведь если власть делает людям больно, а об этом кричат нарастающие протесты, то рано или поздно это обернется кровью. Как в Новочеркасске в 1962-м.

Чтобы избежать этого, нужно понять логику исторического развития.

Когда Ельцин в обмен на свою неприкосновенность передал власть Путину, это был бесчестный поступок – того и другого, по уговору, минуя народную волю. Потом Ельцин умер. Но власть в ее посылках и деяниях продолжилась: не счесть, сколько худа сделано.

О неприкосновенности теперь думает и Путин. Переизбирается, увеличивает сроки пребывания, страхуется тандемом. Власть шатается под ним, и он ее укрепляет. Обманом, задабриванием народа, наращиванием своего культа личности, усилением полиции и внутренних войск, показной конфронтацией или смычкой с Западом. У него, как и у Ельцина, появилось много прикормленных прислужников. Целая партия.

Власть просто не может не заниматься этим. Потому что ее чины – тоже люди, они этим зарабатывают на пропитание, безбедное, себе и потомкам. Всё остальное: честность, образованность, остроумие – показательные хобби. Для нас. Пошутить, сострить – пжалста! – люди ведь любят смеяться. Поэтому на ТВ так много президентских, премьерских, партийных, правительственных и даже Советов по безопасности концертов. Не жизнь, а сплошной юмор и драйв на фоне убийств, катастроф, провалов, стихийных и управляемых бедствий... И народ устает. Как он уставал от обещаний и благостной пропаганды КПСС.

Ведь с чего начались наши несчастья? Перестройка давала надежды, но Горбачёв заболтался. Это породило сомнения. Тут и возник Ельцин как борец с партноменклатурой. Народ клюнул, доверился, поддержал. Но Ельцин перепутал борьбу с партноменклатурой с борьбой против коммунизма. Этой путанице поддался и народ. Не весь, конечно. В основном столичный, читающий люд, не тот, который трудится на заводах и полях.

Когда же главные номенклатурщики решили остепенить "птицу-говоруна, отличающуюся умом и сообразительностью", они устроили ГКЧП. Это не было ошибкой, скорее шуткой. Но сделано неумело, в духе всего предшествующего правления.

В результате произошло стихийное протестное обрушение массами несоответствующей базису одряхлевшей политической надстройки, не способной даже к собственной перестройке. Почему не способной – скажем ниже.

Оседлав власть, Ельцин вошел в раж и принялся крушить социализм, не различая, что было положительного и отрицательного; что отвечало интересам народа, а что – нет. И под горячую руку прислужники подсовывали ему проект за проектом по развалу всего имеющегося. В этом был резон. Будь Ельцин сообразительнее, он мог бы перейти к определению позиций, к творчеству, розыску похороненных в тайниках ЦК КПСС отвергнутых проектов, то есть вместо горбачёвского блуда дать предметную демократию и тем поправить дело. Но его подручные скоро потеряли бы свои посты, которые обрели в связке с ним. И они закрыли босса от всякого влияния, превратив его в свою игрушку, которая более подписывалась, чем принимала решения. Всё как обычно. Так же и сегодня.

Когда ряд известных деятелей (С. Говорухин, В. Зорькин, В. Илюхин и др.) начали ставить вопрос об ответственности Ельцина за содеянное, его подельники сообразили, что и их могут привлечь. Тогда они и решили рушить окончательно: и структурно, и территориально, то есть до основания. Как в революции! Ибо когда нет страны, некому и спросить за дела. После чего тихо и мирно ушли в тень.

Увы! Гибель СССР результат не "стихийного распада", как назойливо изображают некоторые, и не "мирового заговора", как удобно считать другим. Это – убийство страны с целью избежать собственной кары. Прием ловкого подлога: вместо СССР подсунуть "беловежскую тройку", чтобы жизнью целой страны выкупить свое спасение. Историкам придется много потрудиться, чтобы найти прецедент. Впрочем, способов предательств в истории было предостаточно, всяких.

Но СССР – не просто страна, каких много: строилась, собиралась или распадалась. Советский Союз – это поворотный, со всеми мыслимыми и неведомыми трудностями фактор человеческого развития. Не просто ценностный – спасительный. И ликвидация нашей страны – это смертный приговор человечеству. Таков дальний прикуп ельцинских игроков. И если не исправить, погибнут все. С историей в прятки не сыграешь.

Да, запущенность нашего развития была близка к катастрофической. Нам поэтому нет смысла идти в суд или выть на пепелище. Не поняв собственных прегрешений, мы не можем двинуться вперед, чтобы счастливо, без крови вернуться в Советский Союз.

Этих прегрешений не так много. Но они имеют принципиальный характер. То есть, не отрешившись от них, не исправив дело по чести-совести, мы не получим общечеловеческого признания в своей исторической правоте.

Первое – это репрессии, практиковавшиеся у нас в разное время, в разных формах, в разной степени массовости и периодичности, по инерции или заказу, чаще для порядка. Многие винят в этом Сталина, объясняя всё якобы злой его волей или злонамеренным употреблением власти.

Но вина Сталина в другом. Если свести всё к злой воле, то можно ли сопоставить ее с чудовищным размахом репрессий? Не может злая воля отдельного человека, даже очень злого, при всех его полномочиях, загубить столько народу. Это несоответствие между волей одного и миллионами жертв вызывает гнетущее недоумение. При этом истина, оказывается, никому не нужна.

А истина простая. Почитайте речь Сталина при принятии Конституции 1936 года. Не репрессии, а власть была его целью. Он переместил диктатуру пролетариата, чтобы упрочить личную власть, из переходного периода на формацию социализма. Но поскольку классового врага уже не было, живущие по-разному между собой люди (и в соперничестве, и в конфликтах) принялись бороться друг с другом как классовыми врагами. Сталин фактически перевел стрелки исчерпанной классовой борьбы на межличностные отношения людей, но сознаться в этом уже не мог, не подвергнув себя опасности суда. Такова плата за непонимание глубин марксизма и предпочтение личного интереса. В лучшем случае он вручную потом исправлял некоторые перехлесты. Хрущёв же, дав бой культу личности Сталина, тем не менее, не коснулся проблем верности марксизму и сам угодил в ту же ловушку.

Об этих проблемах я писал много и нудно. Но тиражи выпущенных книг за свои трудовые деньги ничтожны. Газеты, свихнувшиеся на либерализме, статей не брали. Но доступны стали публикации в Инете, на Яндексе: Марк Бойков/Проза.ру... – Пжалста!

Чтобы вернуться в СССР, надо прежде вернуться к марксизму-ленинизму, отмежевавшись от его сталинской версии. Социализм и классы несовместимы! Вторая проблема – партийность и демократия. Они не противостоят друг другу. Но Сталин свернул демократию, выпятив партийность, хотя у подлинного коммунизма противоречий с демократией нет. Без нее коммунизм просто невозможен.
На самом деле исторически ограничен именно институт партийности. Он возник при расколе общества на классы и с тех пор выступает как инструмент политической воли экономически господствующего класса. Партии входят в надстройку общества. Они не рождаются сами, из ничего, просто так. Их создают классы для завоевания власти и последующего обслуживания с ее помощью своих интересов. Это – азы марксизма.
Но вот, к примеру, классы в результате классовой борьбы, революции пролетариата, всенародного построения социализма исчезли. Возникает вопрос: нужна ли партия, если классов не стало? Или, наоборот, новый, без эксплуататоров, расклад – рабочие, крестьяне, интеллигенция – нужно представить в надстройке несколькими партиями или фракциями, чтобы являть и отстаивать интересы каждого слоя? И то и другое – nonsense! Трудящиеся слои обречены на сотрудничество между собой по закону обменных процессов. Иначе опять борьба, раздел и передел, выстраивание иерархий, выгод положения, фюрерское самомнение вождей и пр. – что в бесклассовом обществе просто атавизм.
При этом есть много людей, умеющих болтать. Дайте тему – и их невозможно остановить. Поэтому внутрипартийная демократия лжива, подобна нанайской борьбе. В действительности она возможна только как демократия в обществе – и только при отсутствии классов. Партии – это подмена воли народа амбициями вожаков и групп в борьбе за лидерство и власть. Полюбуйтесь на нынешнюю партию власти – наследницу, через ряд переименований, всех пороков КПСС. А сколько еще может прибавиться партий, в дополнение к имеющимся, после изменения квоты на их регистрацию?
Все эти партии со времени перестройки и реформ – суть расползшиеся из чрева КПСС ее скрытные фракции, следы внутреннего разложения. Ни одной самостоятельной теории по оздоровлению общества они, тем не менее, не родили и строились с позиций contra, на умозрительном противопоставлении марксизму.
Еще в 1920 году В.И. Ленин отмечал: "Это начало самой счастливой эпохи, когда политики будет становиться всё меньше и меньше, о политике будут говорить реже и не так длинно, а больше будут говорить инженеры и агрономы… Самая лучшая политика отныне – поменьше политики. Двигайте больше инженеров и агрономов, у них учитесь…" (ПСС, т. 42, с. 156–157).
А что вышло по Сталину? Превращение диктатуры класса в диктатуру бюрократизированной партии, а диктатуры партии – в диктатуру сменяющих друг друга генсеков. А чем отличился Горбачёв? Его перестройка захлебнулась в словоблудии. И из нее полезли оборотни и хищники. Партия оказалась не способной к объявленной ею же перестройке, поскольку давно уже представляла собой исторический анахронизм.
В целом, таким образом, не Ленин ошибся, а Сталин подсунул топор под компас в рубке корабля, и курс его сбился с траектории. Но, в отличие от Ельцина, Сталин не был предателем своей страны. И ценой неимоверных усилий, своих и народных, вывел страну из мирового шторма, пришедшего к нам из Германии. Ельцин же, изгнав партийные организации с предприятий, а затем и расстреляв власть, отметился по-настоящему лютой злобностью примитивного волюнтариста. Он угадал, какое преступление надо совершить, чтобы оно казалось подвигом. Но уничтожение Советского Союза было уже превышением отпущенных ему историей полномочий.
Все эти проблемы, естественно, отражались на человеке. И это – третья проблема, в которой мы увязли, не зная, что с ней делать.
Человека заставляли делать не то, что он хотел. И он устал. От классовой борьбы, изнурительного труда, глупостей начальства, неудовлетворенности потребностей и, главное, непризнания его способностей и попрания талантов. Поэтому он бросается сегодня на баррикады, протестуя против блефующей власти, не сознавая при этом своей подлинной силы. Застарелая, одиозная классовая борьба поднимала значимость властей, но усилия народа обесценивала, оставляя человека наедине с его личными проблемами.
Поэтому, чтобы спасти то, что осталось у человека и в человеке, надо не работать на воров и жуликов, олигархов и бизнесменов, не идти на поводу у властей, а вернуться в исправленный социализм и выстроить новый Советский Союз – социального равенства, вдохновенного труда и человеческого благородства.
А для этого:
ПЕРВОЕ – вывести средства массовой информации и ТВ из-под частного подчинения и посадить их на госбюджет для предотвращения полного отравления масс ложью, заразой обогащения, нравственной всеядностью.
ВТОРОЕ – провести референдум о легитимности проведенных экономических реформ, засасывающих страну в глобальный кризис, и о вариантах путей последующего социально-экономического развития.
ТРЕТЬЕ – заменить политику в надстроечных структурах объективированной, вне иерархий, наукой. Распустить все партии, разрешить свободную самоорганизацию населения в клубы по интересам, товарищества по видам деятельности, группы народного контроля.
ЧЕТВЕРТОЕ – провести перевыборы одновременно президента и Госдумы.
ПЯТОЕ – никого не судить по богатству, предоставить право свободного отъезда за границу с лимитом капиталов для безбедного тамошнего проживания, но без права возврата и гостевых наездов в родную страну.

Марк Васильевич БОЙКОВ