Завеса

О первом Послании Федеральному собранию России президента, избранного на третий срок

 Послание состоялось 12.12.12, то есть в день, окутанный сплошной символикой. В ней в самый раз разбираться специалистам – криптологам. Судьба распорядилась так, что мне было предложено высказать мнение о всех восьми предыдущих Посланиях В.В. Путина. Их содержание в какой-то степени отражено в заглавиях моих статей, которые последовательно публиковались в «Экономической газете», с 2004 года – «Экономической и философской газете» («ЭФГ»). Напомню эти заглавия: «Типичный дворцовый переворот» (январь 2000 г. – речь здесь шла о восхождении Владимира Владимировича в президенты России), «Правым боком в левый ряд» (июль 2000 г.), «Химера» (апрель 2001 г.), «Блеф-2» (апрель 2002 г.), «С колом против авианосца» (май 2003 г.), «Старые песни на новый лад» (июль 2004 г.), «Загадки и шарады» (май 2005 г.), «От демократии к демографии» (май 2006 г.), «Запоздалый оптимизм» (май 2007 г. – это было прощальное, но, как и предвиделось, не последнее Послание В.В. Путина).

 Затем состоялись четыре Послания ФС, но уже в исполнении Д.А. Медведева. На каждое из них «ЭФГ» также откликалась моей статьей. Но речь в данном случае о Послании, произнесенном 12.12.12. Знакомство с его текстом почему-то оставляет впечатление, что за правильными и вполне ожидаемыми словами скрывается какой-то смысл, а точнее, произнесенные главой государства слова что-то вуалируют. И надо ли этому удивляться? Ведь политика – это не только искусство возможного, но и искусство скрытых смыслов. Но обо всем по порядку.

Какие темы подняты президентом

 В Послании говорится: о ближайших годах как о решающих, «может быть, даже» переломных не только для нас, «а практически для всего мира, который вступает в эпоху кардинальных перемен»; о том, что «власть не должна быть изолированной кастой»; о демографии («чтобы Россия была суверенной и сильной, нас должно быть больше»; о семейном, так называемом материнском, капитале (эта программа рассчитана до 2016 года); о доступной ипотеке (объем ипотечных кредитов растет в последние два года по 40-50% в год); о духовных скрепах, таких как милосердие, сочувствие, сострадание друг к другу, поддержка и взаимопомощь; о возрождении исторических полков («Нам нужно вернуться к пониманию той простой истины, что Россия началась не с 1917-го, даже не с 1991 года, что у нас единая, неразрывная, тысячелетняя история»); об этнических анклавах, гражданстве для соотечественников и загранпаспортах для мигрантов; о выборах и возвращении одномандатников; о вмешательстве извне («любые проявления сепаратизма и национализма должны быть исключены из политики»); о криминале в политике и контроле за расходами чиновников; о налоге на роскошь и зарплатах начальства; о сырьевой экономике (она «не обеспечивает развитие и востребованность человеческого потенциала», ее резервы исчерпаны, тогда как интересы развития России требуют ежегодного роста не менее 5-6% ВВП»); об офшорах («по некоторым оценкам, 9 из 10 существенных сделок… не регулируются отечественными законами»); о Резервном фонде («мы договорились, что, после того как Резервный фонд превысит 7% ВВП, мы можем направлять половину доходов сверх этого уровня в российскую экономику»); о векторе развития («в ХХI веке вектор развития России – это развитие на восток; Сибирь и Дальний Восток – это наш колоссальный потенциал, об этом еще Ломоносов говорил»); о дорогах («нам нужен настоящий прорыв в строительстве дорог, в предстоящее десятилетие нужно как минимум удвоить объем дорожного строительства»); о приросте населения и т.д.

 Как видим, в Послании президента поднято множество проблем. Кстати сказать, их существо глубоко и аргументированно давно рассматривается в левопатриотических изданиях. Достаточно, к примеру, осуществить контент-анализ за последние 20–25 лет только одной нашей газеты («ЭФГ») – и в публикуемых на ее страницах научно-публицистических статьях вы найдете ответ на вечные, как считается, русские вопросы «кто виноват?» и «что делать?». К сожалению, как ни пытался делать «хорошую мину при плохой игре» облеченный высочайшими полномочиями руководитель государства, российское общество стараниями самого президента и окружающих его многочисленных прислужников атомизировано, расслоено, а власть действительно превратилась в «изолированную» и, более того, «неприкасаемую касту». Для нее единственными способами выживания в сложившихся условиях стали мимикрия, различного рода инсинуации и перехват оппозиционных идей без ссылки на их авторов. Но обо всем по порядку.

Под завесой правильных слов путь в никуда продолжается

 В Послании, к сожалению, умалчивается о том, что в стране зреет серьезный и острый политический конфликт, в очередной раз связанный с собственностью. Речь идет о новой волне приватизации ТЭК, ВПК и «естественных монополий». Вспоминается, что сразу же после инаугурации В.В. Путин своими указами вывел эти отрасли экономики из-под возможных притязаний на приватизацию (частное присвоение). Однако желающие получить «лакомые куски» собственности сохранились как у нас, так и среди зарубежных «инвесторов». Считается, что в политике и экономике эти интересы выражает премьер Медведев и ряд его ближайших друзей в правительстве: Дворкович, Абызов, Тимакова. В элите, в высшей латентной элите: Волошин, Чубайс (опять он) – см. «Список Бочарова». В информационном поле – соответствующие журналисты и масс-медиа: НТВ, «Дождь», «Эхо Москвы», «Новая газета» и далее по списку.

 Атаки на Октябрь, коллективизацию, советскую историю, Ленина, Сталина – это даже не столько атаки на них. Это атаки на идею социальности экономики, на принцип ее планирования, на экономическую роль государства.

 Что касается самого президента, то он в тех же указах поставил задачу перехода к стратегическому планированию экономики (ну кому из вышеназванных это нужно?), а еще потребовал введения закона о создании на предприятиях Советов работников – для обеспечения их участия в управлении предприятиями.

 Официальная пропаганда и послушные СМИ («кто платит, тот и заказывает музыку») продолжают позиционировать его как хорошего, правильного человека, желающего России только добра, созидателя, а не разрушителя (в отличие, скажем, от Б.Н. Ельцина). Нынешний президент якобы «не заглядывает в рот» западным, прежде всего американским, политикам. Ему удалось укрепить вертикаль власти, будто бы достигшей в послеельцинское время роста и стабилизации, суверенной (т.е. независимой от внешних сил) демократии, восстановить в России базовые социально-экономические ценности.

 Для внедрения в массовое сознание всех этих восторженных оценок, никак не соответствующих реалиям, «на всю катушку» используется заимствованный в США пиар-институт Посланий президента Федеральному собранию РФ. Сам В.В. Путин так характеризует эти ежегодные обращения: «…Фактически в каждом из моих восьми Посланий Федеральному собранию давалась не только оценка ситуации в стране и ее положения в мире, но и определялись приоритеты, в том числе и долгосрочные приоритеты в социальной сфере, в экономике, во внешней и внутренней политике, в области безопасности и обороны. По сути, это и есть, может быть, не полный, но все-таки достаточно конкретный и основательный, концептуальный план развития России».

 Возникает вполне правомерный вопрос: если это «план развития», то каковы реальные, а не мнимые социально-экономические результаты его реализации? Может быть, президенту и его команде удалось выполнить, как говорилось о сталинских пятилетках, свою восьмилетку «в четыре года» и досрочно «выйти» на социально-экономические показатели 1990 года? Ничуть не бывало. Итоги путинского правления более чем неутешительны. По существу, подтвердились и подтверждаются все высказанные мною и десять, и пять лет назад прогнозы. Продолжается, и это главное, невосполнимая утрата обществом социального времени.

 И какие бы правильные слова ни говорили в последнее время В.В. Путин и его соратники, какую бы «хорошую мину при плохой игре» они ни делали, упрямые факты свидетельствуют, что все их Послания логично укладываются в общую концепцию. Ее смысл состоит в том, чтобы «встроить» Россию в чужую систему ценностей, отражающую иные национальные интересы. Страна наша, терзаемая «золотым миллиардом» с его якобы «универсальными» мировоззренческими, политическими и идеологическими стандартами, может достойно выжить на планете, – и это становится всё более очевидным, –  только как социалистическая держава, могучая, целеустремленная и высокодуховная.

 «Русская душа – не буржуазная душа», – сделал в свое время вывод аристократ Николай Бердяев, более четверти века проживший во Франции. Капитализм, особенно в его пещерно-олигархическом, ельцинско-путинском виде (при другом подавляющее большинство российских граждан просто не жили), ведет нас к пропасти. Тот, кто этого не понимает либо не желает понять, вообще чужд нашей стране, всей судьбой выстрадавшей общинное, православное социалистическое мировоззрение как откровенно антибуржуазное.

 По всей вероятности, мало кто в современной России помнит, что в далеком 1979 году, то есть за шесть лет до «перестройки» и более чем за 30 лет до обращения В.В. Путина к Федеральному собранию с новым Посланием, Конгрессу Соединенных Штатов был представлен компендиум (сжатое изложение материалов) под названием «Советская экономика на пороге перемен». В нем подчеркивалось, что экономика Советского Союза сталкивается со всё возрастающими трудностями, что «эффект многочисленных изменений организационной структуры и системы стимулов за последние 10–12 лет в лучшем случае минимальный» («Soviet Economy in Time of Change. A Compendium of Papers Submitted to Join Economic Committee of United States». Washington, 1979, v. 1, р. 336).

 Перспективу для России авторы усматривали в реформах, ликвидирующих директивное планирование деятельности производственных единиц и цен на большинство товаров и заменяющих централизованное распределение производимых благ рыночным обменом» (Ibid., p. 340).

 Эта идея была с неподдельным энтузиазмом подхвачена и поддержана некоторыми советскими экономистами (Т.И. Заславской, Г.Х. Поповым, А.Г. Аганбегяном, А.М. Бирманом, П.Г. Буничем, С.С. Шаталиным, Н.Я. Петраковым, Е.Г. Ясиным, В.А. Волконским и др.), вдруг заговорившими «об исчерпании возможностей централизованного административного управления», «полном хозрасчете», «использовании автоматических регуляторов производства, связанных с развитием рыночных отношений».

 На Западе последовал восторженный поток заявлений о предстоящем переходе России в лоно капитализма и более интенсивно, чем прежде, стали использоваться два образа: «невидимая рука» и «видимая рука». Первый, введенный еще А. Смитом, символизирует рыночный механизм, второй – планово-административную систему управления. Появились утверждения, что невидимая рука совместима с рабочим самоуправлением. Видимая – предлагает обширную, сложную систему команд и административных методов распределения ресурсов, управляемую большой группой людей, чья роль и функции обусловливают их бюрократизм» (А. Nove. Market Socialism and Its Critics. – Soviet Studies», 1972, № 1, р. 136–137). Одновременно раздались голоса о том, что «мы плохо знаем общество, в котором живем», о «больше социализма», власти Советам и «больше рынка – меньше государства». К этому хору подключилась молодая генерация экономистов, легко сменившая идейные и научные ориентиры: Е.Т. Гайдар, Г.А. Явлинский, С.В. Алексашенко, А.П. Вавилов, М.М. Задорнов, Б.Г. Федоров и многие другие. Результат их стараний хорошо известен.

 Однако весь опыт постсоветских и других стран, и главным образом наш отечественный опыт, свидетельствует, что попытки строить экономику по рыночным лекалам – это «попытки с негодными средствами». Марксистский тезис о том, что крупное машинное производство требует централизации, планирования и государственного, а не рыночного управления, а по существу отсутствия всякого управления как такого, многократно подтверждается опытом подавляющего большинства стран мира. А практика, как известно, является критерием истины. Истина же всегда конкретна (В.И. Ленин).

 «Большая ложь сегодняшней пропаганды в том, – писал несколько лет назад А.А. Проханов, – что гниение преподносится как реформы. Беспощадная эксплуатация – как включение в мировую экономику. Коррупционная власть и растленная элита – как демократия и «гражданское общество». Жалкое, приближающее конец русской государственности правление – как вершина «национальной идеи» и «державного строительства». Этот строй сгнил, от него смердит. От него убегает всё живое и дееспособное как в самой России, та и за ее пределами».

Как говорится, ни убавить ни прибавить. Впрочем, прибавить есть что. За годы правления В.В. Путина – Д.А. Медведева:

1.                  В России закрыто 70 тысяч заводов, валовой внутренний продукт уменьшился в 2 раза, уничтожена наукоемкая продукция.

2.                  Выведено из сельхозоборота больше 40 млн га земли, Россия потеряла продовольственную безопасность, поскольку 70% продовольствия импортируется.

3.                  Финансирование науки сократилось в 10 раз и стало в 200 раз ниже, чем в США. Количество научных и проектных организаций сократилось в 7,8 раза, конструкторских бюро – в 3,6 раза. Эмиграция ученых составляет 15 тысяч ежегодно. За последние 15 лет эмигрировало 5 млн 400 тыс. человек, большинство из них – молодые высококвалифицированные специалисты.

4.                  По числу студентов на 10 тыс. населения Россия со 2-го места скатилась на 7-е и т.д. и т.п.

 Как видим, Россия продолжает катиться под уклон. Ключевые решения в стране принимает неустановленная группа физических лиц, имена которых неизвестны, но подвиги, как мы убеждаемся, впечатляют. Референдумы как проявление высшей воли многонационального народа, носителя суверенитета и единственного, что зафиксировано действующей Конституцией РФ, источника власти, не проводятся.

 Где-то внутри страны появился беспрецедентный «политический офшор», куда перекочевал основной административный ресурс. Новый стиль работы переняла и Государственная Дума. Ее главной функцией стали так называемые нулевые чтения. Все ключевые решения в законодательном органе принимаются на закрытых совещаниях, проходящих в засекреченных кабинетах (как правило, не в Охотном ряду), с участием неустановленных думских представителей и чиновников.

 Но об этом в Послании президента, претендующем на новизну и «стратегическое видение», нет ни слова. Но зато целый сюжет посвящен антикоррупционным заявлениям и необходимости патриотизма. На этом я и позволю себе остановиться.

Пора прекращать игру «нанайских мальчиков»!

 «Всем очевидны и главные проблемы, ничего нового здесь тоже не скажу, – заявил В.В. Путин, обращаясь к присутствующим, – это низкая эффективность государственной власти и коррупция… мы продолжаем наступление, безусловно, на коррупцию, которая уничтожает ресурс национального развития».

 Правильные слова. Но вот незадача, захлестнувшая Россию коррупция – это следствие кризиса самой власти, нравственного разложения общества, последовавшего в результате сознательного уничтожения более прогрессивных социально-экономических отношений отношениями, которые рано или поздно должны уйти с исторической сцены. Одним из орудий такого уничтожения стало повсеместное насаждение безответственности, культивирование правового нигилизма.

 «Кризис власти, ее нравственное разложение, – подчеркивал депутат Госдумы доктор юридических наук В.И. Илюхин, – вот то, с чем необходимо сейчас бороться и что преодолевать. Власть перестала защищать людей, государственные интересы, она стала своей противоположностью, пожирая общество, умышленно отторгая народ от участия в решении больших и малых вопросов. Она сделала все, чтобы разрушить последние остатки государственного и общественного контроля за чиновником» (Илюхин В.И. Коррупция и ее принципы. Полит. просвещение, 2008, № 6, с. 64).

 Для того чтобы вылезти из болота коррупции, необходимо прекратить убеждать общественность в том, что она непобедима. Это далеко не так. Посмотрите на пример Китая, где по отношению к численности населения это явление представляет бесконечно малую величину, воспользуйтесь опытом Италии и Сингапура, наконец.

 Надо понимать, что коррупция – это прямое порождение рыночного фундаментализма. Анализ научной и другой литературы, а также практики свидетельствует о том, что коррупция значительно сложнее и опаснее, нежели только «подкуп и взятка». В имитационном государстве, каким, несомненно, является современная Россия, коррупция стала способом управления, основанным на безответственности и отсутствии страха перед реальным наказанием за действия, противоречащие общественным (национальным), коллективным (корпоративным) и личным интересам россиян. При этом способе управления на ответственные должности назначаются люди «под выполнение определенной задачи», чаще всего разрушительной и деструктивной. Так, к примеру, проводятся «реформы» в сфере обороны, образования, науки, здравоохранения, пенсионного обеспечения и т.п. Эти назначенцы призваны действовать «в государственных интересах» в порядке исполнения поручений, которые через институциональных или иных представителей исходят из высших эшелонов власти. При этом подкуп, взятка, оплата должности и т.п. не упраздняются, а приобретают «респектабельную» форму вознаграждения за участие в принятии и исполнении нужных «управленческих решений». Именно поэтому бороться с коррупцией (по крайней мере, минимизировать социально-экономический и нравственный ущерб, наносимый ею обществу) крайне затруднительно, а в условиях сложившегося в России олигархически-воровского капитализма практически невозможно в силу целого ряда обстоятельств.

 Во-первых, потому, что при поразившей страну расхлябанности и безответственности затруднительно очертить круг носителей, т.е. субъектов коррупционных отношений. Создается впечатление, что в обществе, в котором порушены нравственные устои его жизнедеятельности, такими субъектами становятся все наделенные дееспособностью люди, а не только чиновники, т.е. бюрократия. Последние, тем не менее, всегда были и остаются «надежными» потенциальными носителями отношений коррупции.

 В настоящее время в России только служащих федеральных министерств и ведомств насчитывается более 2 млн человек, сотрудников аппаратов властных структур в совокупности с депутатами – около 2 млн, чиновников лицензирующих, контролирующих и регистрационных органов – 1,9 млн, клерков пенсионных, социальных, страховых и прочих фондов – почти 2,5 млн, аппарат МИД и загранучреждений – 0,8 млн, нотариусы, юридические бюро, адвокаты – 1,3 млн, персоны частных охранных структур, детективы, секьюрити и т.п. – 1,7 млн человек. Получается больше 13 млн человек. В эту совокупность не включены военнослужащие и различные служащие Российской армии (2,1 млн), а это еще 6,5 млн человек. В сфере среднего и высшего образования занято более 400 тыс. преподавателей и сотрудников, а также 7,3 млн студентов.

 Возникает и такой вопрос: следует ли включать в число носителей коррупционных отношений предпринимателей (от людей, занятых мелким и средним бизнесом, до так называемых олигархов)? Ориентировочно это 10 млн человек. К сожалению, статистика умалчивает о том, какое количество наших соотечественников занято в «теневой экономике» как сложном переплетении легальных, полулегальных и нелегальных связей.

 Представляется, что к числу потенциальных субъектов коррупционных отношений необходимо отнести и всех тех, кто для решения любой из своих лично-бытовых проблем готов идти на подкуп или дачу взятки. Мы видим, таким образом, что круг возможных субъектов коррупции достаточно широк. И это не только те, кто «берет», но и те, кто «дает».

 Во-вторых, имеются сложности совсем другого порядка. Дело в том, что завуалированной формой проявления подлинной сути коррупции выступает слияние с властью крупного и сверхкрупного (в России чаще всего воровского) капитала, приведшее к переплетению их экономических, а следовательно, и политических интересов. Капитал идет во власть с тем, чтобы конвертировать ее в деньги и, в частности, влиять на создание законодательства, позволяющего «разруливать» в своих интересах финансовые потоки, пользоваться государственной финансовой поддержкой, кредитами, субвенциями и субсидиями, создавать преимущества себе и ограничивать права и социальные гарантии среднего класса, бедных и беднейших слоев населения. В свою очередь, власть имеет свой, имманентно присущий ей интерес – получать доходы, значительно превышающие уровень официальной заработной платы.

 В этих условиях проблематично сформировать ответственное отношение олигархата и власти к интересам общества в целом, а всякие разговоры на этот счет – не что иное, как блеф, то есть обман, рассчитанный на создание ложного впечатления.

 Наконец, в-третьих, несмотря на то, что после многолетних проволочек Федеральный закон «О противодействии коррупции» был принят (2008), в нем так и не нашли отражения проблемы ответственности за отсутствие условий, препятствующих возникновению и развитию коррупционных проявлений. Понятно, что реальная и бескомпромиссная борьба с коррупцией затрагивает интересы всех потенциальных субъектов последней. Вот почему она во многих случаях возглавляется и «ведется» самими коррупционерами, имитирующими эту борьбу либо использующими ее в конкурентных и личных целях.

 Анализ свидетельствует, что с принятым законом коррупции ничего не угрожает. Проект этого так называемого базового закона был подготовлен в самих властных структурах и согласован главным образом только с представителями бизнес-элиты (во всяком случае, он не выносился на обсуждение общественности). Поэтому он во многом уступает депутатскому варианту закона, принятому Государственной Думой в первом чтении в 2002 году и затем благополучно забытому.

Патриотизм – «последнее прибежище» либералов?

 Примечательно, что, как всегда, в многочисленных комментариях Послания, последовавших в либеральной прессе, почему-то меньше всего внимания удалено правильным в общем-то и нужным заявлениям о патриотизме. Между тем президент особо подчеркнул: «Именно в гражданской ответственности, в патриотизме вижу консолидирующую базу нашей политики. Быть патриотом – значит не только с уважением и любовью относиться к своей истории, хотя, безусловно, это очень важно, а прежде всего – служить обществу и стране».

 Всё верно. Однако В.В. Путин не уточняет, какому обществу и какой стране необходимо служить. Разве в интересах России и ее граждан разбазаривается наше национальное достояние – газ, нефть и другие природные ресурсы? Или – способствует ли формированию патриотизма у россиян беспардонная фальсификация истории, превращение России в страну позабытых героев, шельмование подлинных отечественных ученых и бескорыстных советских мечтателей? Кстати, стараниями «патриотов» из Минобрнауки из школьной программы выброшены как обязательные произведения: «Сын полка», «Молодая гвардия», «Повесть о настоящем человеке» – книги о юных и зрелых героях. Не говорю уже об электронных СМИ, которые не только не способствуют патриотическому воспитанию молодежи, но и посредством телепередач, различных шоу-игр формируют у нее антинациональные ценности. При этом, видя всё это, администрация президента не вмешивается в губительный для страны процесс, не инициирует разработку и принятие нового закона об электронных СМИ.

 Всё это лишний раз подчеркивает, что слова о воспитании патриотизма используются лишь для прикрытия многочисленных антипатриотических поступков и действий. Как здесь не вспомнить слова русского поэта Сергея Есенина:

Я о своем таланте

Много знаю.

Стихи – не очень трудные дела.

Но более всего

Любовь к родному краю

Меня томила,

мучила и жгла.

 Будем ли мы действительно воспевать жгучую любовь к родному краю, растить мечтателей и героев или по-прежнему телепередачами и виртуальными играми воспитывать дебилов и потребителей – вот главный вопрос общества действующему президенту.

 Как и ушедшие в небытие восемь предыдущих Посланий В.В. Путина, и это, девятое его обращение к народу через членов Федерального собрания построено по принципу: «За всё хорошее против всего плохого». Благие намерения президента развернуты на всех уровнях – идеологическом, политическом и экономическом. Не произнесено ни одного неправильного слова. Но вот что стоит за его правильными словами, на каком экономическом фундаменте они покоятся?

 Вспомним, к примеру, что, баллотируясь на президентский пост и публикуя свои программные статьи («ЭФГ» писала об этом год назад), наш «национальный лидер» подавал гражданам России некую надежду на смену курса, опережающую экономическую модернизацию и возрождение социальной справедливости. Но вместо всего этого общество получило, по существу, антисоциальный бюджет 2013–2015 годов, который можно охарактеризовать только как бюджет разграбления и дальнейшей деградации страны.

 «На улицах наших городов и поселков, – заявил президент, – мы видим сегодня результаты того, что происходило в последние 15–20 лет. Тогда были отброшены все идеологические штампы прежней эпохи. Но, к сожалению, тогда же были утрачены и многие нравственные ориентиры… Сегодня это проявляется в равнодушии к общественным делам, в готовности мириться с коррупцией, с наглым стяжательством, с проявлениями экстремизма и оскорбительного поведения. И все это создает долгосрочные угрозы обществу, безопасности, да и целостности России».

 Что это, позвольте спросить, как не признание полного провала проводимой Кремлем политики, отличающейся вопиющим несоответствием между словом и делом, между заявляемыми опасностями и реакцией на них руководителей страны? И разве помогут делу рассуждения о патриотизме, становящиеся, похоже, «последним прибежищем» либералов, если к ответу не будут призваны высшие государственные чины? В государстве без скреп и без объединяющей нацию идеи эти рассуждения превращаются в то, чем они и являются на самом деле – в бутафорию либо в спасательный жилет для самой же обанкротившейся власти.

Власть кризиса и кризис власти

  Сейчас, по мнению многих специалистов, число которых, по моим ощущениям, всё увеличивается, в рамках сложившейся в мире модели либерального жизнеустройства выхода из коллапса нет. Поэтому перед Западом и Россией, сориентированной на Запад, стоит практически невыполнимая задача – спасти капитализм. Вопрос лишь в том, как это сделать? Как избавить США и мир от гигантского долларового загашника, кочующего по мировой финансовой кровеносной системе? Лучше всего, разумеется, было бы договориться ведущим странам мира и этот загашник списать. Но в обычных условиях этого сделать нельзя. Но если замутить воду, возможно, это и пройдет. Но опять же, как этого добиться?

 Пока что в мире искусственно интенсифицируется движение капитала. Со всего света капиталы движутся в США с тем, чтобы там приостановить дефицит ликвидности. Но курс доллара все равно рухнет. И когда это произойдет окончательно, а весь мир начнет избавляться от доллара, что станется с национальными валютами?

 Наивными выглядят и заявления о необходимости решать проблемы кризиса совместно. Когда американцы устраивали кризис, они действовали индивидуально, а теперь? Да, как заметил В. Путин, мы вроде бы сидим в одной лодке, но лодка-то эта тонет.

 На поверхность опять вылезает вопрос: как спасаться? Ответ, на мой взгляд, состоит в следующем. Коль мы в общем-то попали в болото по своей, извините, дури, то не мешало бы нам (я имею в виду и кремлевских сидельцев тоже) осознать несколько не сложных для восприятия истин:

1. Нельзя все сводить к банковской системе и финансовому кризису. Надо понять, что США надорвались в противоборстве с Советским Союзом и в бесконечных войнах. Поэтому стоит ли нам «из болота тащить бегемота»?

2. В трудные для себя моменты каждая страна ищет собственные пути выхода из сложившейся ситуации. И исходить надо в первую очередь из запрета на вывоз национального капитала. Последний должен работать на свою страну.

3. Смысл рыночной экономики в том и состоит, что тот, кто в нее, извините, вляпался, отмирает. Если же правительство пытается спасать ситуацию, спасая несостоятельные банки и предприятия, то «где рынок, Зин»?

 В любом случае рыночное частнокапиталистическое хозяйство, в которое продолжает безмерно верить наша власть и обслуживающие ее придворные экономисты (эта вера имеет не столько идеальный, но сколько материальный характер), – достаточно странное явление. Как только экономике становится плохо, за помощью они обращаются к государству, то есть к народу.

 Следует понять и другое – государство даже при искреннем желании российских руководителей не сможет успешно развиваться, если отсутствуют следующие основные условия:

1) необходимый и достаточный уровень нравственности;

2) общество (все) интеллектуально развивается;

3) общество сплочено идеологически и политически.

 Наличествуют ли в России эти далеко не формальные условия? – вот в чем вопрос.

 Ведь не за счет же активности банков, биржевых махинаций и спекуляций происходит развитие общества. Банки, конечно, пока что нужны. Но СССР как-то обходился без их множественности, а всяких бирж и фондов не было и в помине. От них отказались вместе с НЭПом. И ничего, обошлись.

 В нынешней России вообще всё, в отличие от Советского Союза, организовано странно: те, кто производит минимум общественно полезного, те же банки, биржи, фонды, «творческая интеллигенция», чиновники, политики, спортсмены, полулегальные коммерсанты и махинаторы, окружены заботой государства, а производители материальных благ, работники сферы образования, науки, культуры, здравоохранения, даже военные и милиция оставлены на произвол судьбы.

 Ирония ситуации состоит в том, что любая российская власть, независимо от персоналий, которые сидят в Кремле, должна решать непростую задачу: как выжить? Кто будет защищать страну в случае серьезного конфликта, если Россия встанет лицом к лицу с большой войной, и чем ее защищать? Ведь если не существует упомянутых В.В. Путиным духовных скреп, то граждан России разных национальностей, разного социального положения и уровня достатка по большому счету ничего не связывает. В советские времена такими скрепами были идея социализма и стремление к социальной справедливости, гордость за первое в мире государство рабочих и крестьян, в краткий исторический период совершившее колоссальные прорывы во всех сферах жизни, стремление к развитию, воспитание нового человека. Но чем созданным за последние 20 лет гордиться современному россиянину? Что вообще общего между высокопоставленным чиновником, дети которого учатся в Европе, и большинством россиян, едва сводящих концы с концами?

С чего начать оздоровление, а значит, и спасение страны?

 Вряд ли, дорогие читатели, вы найдете ответ на этот вопрос в Послании. А он лежит на поверхности. Начинать надо с изменений в самой власти, в общественном устройстве и выработки достойной идеологии дальнейшего развития. При этом следует иметь в виду, что источники большинства российских проблем находятся не где-то за океаном (хотя и там тоже, поскольку стараниями отечественных либералов страна была насильно «вписана» в антиисторию), а внутри нас самих, прежде всего во власти. Именно сверху в России была создана обстановка безнравственности, бесчестия и социальной несправедливости. Эта болезнь требует глубокого и серьезного лечения, что разумеется, не исключает медикаментозного и, при необходимости, хирургического вмешательства.

 Мало кто из экспертов сомневается в том, что жизненно важной для России становится смена неолиберальной социально-экономической парадигмы. В основу новой экономической доктрины следует, на наш взгляд, положить рекомендации, выработанные учеными, свободными от рыночного фундаментализма.

Мне уже приходилось писать, что новая экономическая доктрина должна представлять собой систему официальных научно-обоснованных государственных положений о конфигурации российской экономики на перспективу, ее ключевых показателях и условиях их достижения. Такими показателями могут быть: производство важнейших видов промышленной и сельскохозяйственной продукции (всего в натуральном выражении и на душу населения); численность населения (млн человек) и его возрастная структура; ожидаемая продолжительность жизни (число лет); среднегодовая численность занятых в экономике; среднемесячная заработная плата (в текущих ценах); потребление продуктов питания (на душу населения в год); обеспеченность населения медицинскими услугами и отечественными лекарственными препаратами; численность студентов (на 1000 человек населения); наличие у населения предметов длительного пользования (на 100 семей, шт.); обеспеченность россиян жильем (кв. м на человека); среднегодовая добыча золота и его запасы в государственной казне (на конец года, млн тройских унций); внешнеторговое сальдо России и др. Экономическую доктрину предлагается рассмотреть в комитетах и на пленарных заседаниях Государственной Думы и принять в форме Федерального закона.

Для спасения России от окончательного крушения необходимо также:

- признать, что западное жизнеустройство не является саморегулирующейся экономической системой, способной к бесконечному процветанию (этот вывод был сделан еще Дж.М. Кейнсом, и он многократно подтвержден всем ходом исторического развития);

- вернуть государство в экономику и восстановить ее управляемость на научной плановой основе;

- обеспечить национальную безопасность страны по всем ее общепризнанным параметрам;

- рассмотреть способность экономики к расширенному воспроизводству интенсивного типа, осуществляемому на основе неоиндустриализации и предполагающему использование Бюджета развития (глубокие, теоретически и практически обоснованные предложения на этот счет содержатся в монографии главного редактора журнала «Экономист» С.С. Губанова «Неоиндустриализация России и вертикальная интеграция» (Серия «Сверхдержава»). М.: Книжный мир, 2012, 224 с.);

- осуществлять эффективную региональную политику, направленную на выравнивание уровней развития регионов и качества жизни населения;

- реинтегрировать постсоветское пространство, создав условия для возрождения «Большой России».

В заключение отмечу, что, по сообщениям прессы, в кулуарах Кремлевского дворца хвалили содержание нового президентского Послания и в то же время отмечали, что реализовать его будет непросто...

Игорь Михайлович БРАТИЩЕВ,

 доктор экономических наук,

 профессор